Любимые стихотворения

[Лист]

Борис Лебедев "Сердце"
Двадцать дней и двадцать ночей
Он жить продолжал, удивляя врачей.
Но рядом с ним была его мать,
И смерть не могла его доломать.

Двадцать дней и двадцать ночей
Она не сводила с него очей.
Утром на двадцать первые сутки
Она вздремнула на полминутки,
И, чтобы не разбудить её,
Он сердце остановил своё…

[Татьяна Косторная]

Это никого не касается...

Что в душе творится твоей,
От чего она разрывается,
Говорить об этом не смей!
Это никого не касается…

То, что душу греет твою,
Ни лицом не выдай, ни фразами.
Знают пусть, где Север, где Юг…
Где твоя печаль – не показывай…

Где больней – удар нанесут…
И душа от боли сжимается.
Как на сердце птицы поют –
Это никого не касается…

Если плачешь – вслух не скули,
Чтобы не добили жестокостью.
Ты врагам улыбку дари,
Даже стоя близко у пропасти…

Сильно любят, больно и бьют
Те, кому душа открывается…
А потом замену найдут…
Остальное их не касается…

Скучно по течению плыть
И смотреть на маски фальшивые…
Кто боится сердцем любить,
Те не смогут быть и счастливыми…

Ты людей, как есть, принимай,
Хоть тебя понять не стараются…
Что в себе не так – исправляй…
Что в других – тебя не касается…

Ирина Самарина-Лабиринт

[Татьяна Косторная]

Сколько б проблем у меня ни случалось -
Беды, болезни и просто усталость,
Я говорю себе, губы кусая:
"Это не страшно. Хуже бывает".

Бьют - хорошо, что костей не ломают,
Сломят - спасибо, что жизнь оставляют.
Мучает боль изнутри и снаружи -
Надо держаться. Бывает и хуже.

Если пришла безысходность глухая,
Если подножки судьба подставляет,
Лезу, карабкаюсь, локти сбивая.
Вырваться, выжить! Хуже бывает!

Коль налетела стервятников стая,
Рвет на кусочки, на части кромсает,
Корчась от боли, кричу, завываю:
"Не одолеете! Хуже бывает!"

Хватит ли сил дотянуть до финала?
Часто меня эта фраза спасала.
Если почувствуешь - дожил до края,
Не убивайся. Хуже бывает.

Ольга Яшкина

[Татьяна Косторная]

Научи меня жить, по дыханью, по нотам,
без суждений и боли, падений и взлетов.
И в густой суете прошепчи мое имя,
чтоб на сердце усталом расплавился иней...
Научи меня жить, губ касаясь губами,
чтобы стало прочней все, что есть между нами.
Разжигая огонь, не бояться пожара —
мы с тобою вдвоем, мы с тобою недаром...
Научи меня жить, я тебе доверяю
это сердце, а в нем — чем дышу, чем страдаю.
Позови меня вдаль, где никто не услышит,
там, где ветер седой вдохновением дышит...
Научи меня жить, научи, ты же можешь,
и я стану другим, сбросив старые кожи.
Разобьются века о тяжелые своды,
но мы будем вдвоем оживать год за годом...
Научи меня жить, обними еще крепче —
и забудется все, и дышать станет легче...
Я не знаю, что там, за завесою буден,
но я буду любить...
как бы путь ни был труден...
Роман Чеблатов

[Татьяна Косторная]

Спасибо, жизнь, за то, что вновь приходит день,
Что зреет хлеб и что взрослеют дети.
Спасибо, жизнь, тебе за всех родных людей,
Живущих на таком огромном свете.
Спасибо, жизнь, за то, что этот щедрый век
Звучал во мне то щедростью, то болью,
За ширь твоих дорог, в которых человек,
Все испытав, становится собою.
За то, что ты река без берегов,
За каждую весну твою и зиму,
За всех друзей и даже за врагов -
Спасибо, жизнь. За все тебе спасибо!
За слезы и за счастье наяву,
За то, то ты жалеть меня не стала,
За каждый миг, в котором я живу,
Но не за тот, в котором перестану.
Спасибо жизнь, что я перед тобой в долгу,
За прошлую и завтрашнюю силу.
За все, что я еще успею и смогу,
Спасибо, жизнь, воистину спасибо.
Роберт Рождественский

[Alexandra]

Роберт Рождественский

ЛЮБОВЬ НАСТАЛА

Как много лет во мне любовь спала.
Мне это слово ни о чем не говорило.
Любовь таилась в глубине, она ждала -
И вот проснулась и глаза свои открыла!

Теперь пою не я - любовь поет!
И эта песня в мире эхом отдается.
Любовь настала так, как утро настает.
Она одна во мне и плачет и смеется!

И вся планета распахнулась для меня!
И эта радость, будто солнце, не остынет!
Не сможешь ты уйти от этого огня!
Не спрячешься, не скроешься -
Любовь тебя настигнет!

Как много лет во мне любовь спала.
Мне это слово ни о чем не говорило.
Любовь таилась в глубине, она ждала -
И вот проснулась и глаза свои открыла!

[Анна Малыхина]

Иосиф Бродский
Пророчество

Мы будем жить с тобой на берегу,
отгородившись высоченной дамбой
от континента, в небольшом кругу,
сооруженном самодельной лампой.
Мы будем в карты воевать с тобой
и слушать, как безумствует прибой,
покашливать, вздыхая неприметно,
при слишком сильных дуновеньях ветра.

Я буду стар, а ты — ты молода.
Но выйдет так, как учат пионеры,
что счет пойдет на дни — не на года, —
оставшиеся нам до новой эры.
В Голландии своей наоборот
мы разведем с тобою огород
и будем устриц жарить за порогом
и солнечным питаться осьминогом.

Пускай шумит над огурцами дождь,
мы загорим с тобой по-эскимосски,
и с нежностью ты пальцем проведешь
по девственной, нетронутой полоске.
Я на ключицу в зеркало взгляну
и обнаружу за спиной волну
и старый гейгер в оловянной рамке
на выцветшей и пропотевшей лямке.

Придет зима, безжалостно крутя
осоку нашей кровли деревянной.
И если мы произведем дитя,
то назовем Андреем или Анной.
Чтоб, к сморщенному личику привит,
не позабыт был русский алфавит,
чей первый звук от выдоха продлится
и, стало быть, в грядущем утвердится.

Мы будем в карты воевать, и вот
нас вместе с козырями отнесет
от берега извилистость отлива.
И наш ребенок будет молчаливо
смотреть, не понимая ничего,
как мотылек колотится о лампу,
когда настанет время для него
обратно перебраться через дамбу.

[Солнышко-я]

Очень прискорбно, но видимо так и есть ((

Люди дешевеют, вещи дорожают…
Просто бездуховность в мире процветает.
Уточкою губы, «селфи» с голым задом…
Были бы финансы — доброты не надо.
Мимо инвалидов и котов облезлых
Едет модный перец с фейсом бесполезным.
У него стабильность — папа в депутатах
И диплом не хилый — он учился в Штатах.
Кто-то за идею и семью воюет,
Кто-то из генштаба званьями торгует...
Звёзды на погонах за продажу пленных,
Но они дешевле слёз обыкновенных…
Горе-командиру вдруг «героя» дали,
Чтоб в котле и дальше те своих бросали,
Чтобы брат на брата за авто и дачу.
Кто в бою бесплатно — жизнь отдал на сдачу…
Продаются кресла, галстуки, портфели,
Новости в газетах и большие цели…
Отыщите совесть за вознагражденье.
Курс души обвален за одно мгновенье.

Ненависть затмила в людях состраданье.
Главная задача — просто выживанье.
То, за что боролись, оказалось бредом.
Как в войне с собою одержать победу?
Только смех детишек возвращает к Богу,
Ведь войною к миру не найти дорогу.
Небо смотрит сверху и от слёз седеет…
Вещи дорожают… Люди дешевеют…

Ирина Самарина-Лабиринт

[Анна Малыхина]

***
Зима нечаянно случилась,
Как предрешение судьбы.
Еще я бабочкой кружилась,
Потом сдалась судьбе на милость,
Не приспособленной к тому,
Чтоб лгать кому-то для утехи,
А то и просто для потехи
Всем, но в угоду одному.
Такой занозою засела
Твоя измена в трудный час,
Что вкруг души живое тело
Предательски окаменело,
И свет сомнения погас
В окне. Пространствами глухими
Летел, кружил случайный снег,
Твое нашёптывая имя,
Парил над крышами чужими,
И время замедляло бег…

[Ёшкина кошка]

Забавная шляпа надета криво.
Волшебник спешил домой.
Всю ночь он стоял на краю обрыва
И звёзды ловил рукой.
Всю ночь он играл на своей свирели
Июльским ночным ветрам.
А звёзды слетались и тихо пели,
И льнули к его ногам.
А звёзды ему целовали руки,
Мурлыча, клялись в любви.
А хитрый волшебник аж по три штуки
За хвостики их ловил.
А хитрый волшебник бросал их в клетку,
Укрытую под плащом,
И плакались звёзды своим соседкам,
Обманутым хитрецом.
И плакали звёзды, когда с рассветом
С собою он их унёс.
И шёл по дороге однажды летом
Волшебник с уловом звёзд.
И шёл по дороге ему навстречу
Бродячий простой поэт.
В плетёной корзинке - вино и свечи,
И целый пакет конфет.
В плетёной корзинке он нёс любимой
Колечко и новый плащ.
Он так и прошёл бы, пожалуй, мимо,
Но тихий услышал плач.
Он так и прошёл бы, ведь даже звёзды
Не ярче любимых глаз.
Но разве возможно, увидев слёзы,
Поэту уйти сейчас?
Но разве возможно потом смеяться?
Любимой смотреть в лицо?
"Послушай, волшебник, давай меняться?
Мне - звёзды, тебе - кольцо!"
"Послушай, любезный, они дороже!" -
Ответил волшебник. "Но
Добавь-ка и плащ, и конфеты тоже,
И свечи, да к ним вино,
Добавь и корзинку - и то, известно,
Тебе не сложить цены!
Зачем тебе звёзды? Ответь, любезный."
Ответил поэт: "Нужны!
Зачем? Я их дома, собрав на нитку,
Возлюбленной подарю.
Волшебник, помилуй, ну сделай скидку!
Бог видит - не разорю!"
Волшебник, прищурясь, спросил поэта:
"Скажи-ка размер ноги.
Ведь что там осталось, по сути, лета,
Мне б к осени сапоги!"

Облеплены пылью босые ноги.
Корзинка, пакет конфет.
Шагает легко по пустой дороге
Довольный собой поэт.
Шагает с улыбкой. Пусты карманы,
И клетка в руке пуста.
Любимой он скажет всё без обмана,
Ведь совесть его чиста.
Любимой расскажет, целуя плечи,
Стирая дорожки слёз,
Как отдал и плащ, и кольцо, и свечи
В обмен на пригоршню звёзд.
Как звёзды смеялись, взмывая в небо
Из ласковых тёплых рук,
Как сунул волшебник ему конфеты.
Промолвив: "Дурак ты, друг!"
Как сам рассмеялся - открыто, смело,
Ответил: "Видать, такой!"
Как крошка-звезда на плечо присела,
Сказала: "Хочу с тобой!"
Шагал по дороге, сминая фантик,
Счастливый, как никогда,
Влюблённый, наивный, босой романтик,
А рядом - его звезда.

Русудан Алмазова